Человек и сверхчеловек

Спорт никогда не перестанет быть ареной для совершенствования физических возможностей. Однако развивать их научились по-разному, не ограничиваясь лишь усилиями самого человека.

Ээро Мантиранта

В одной из частей своей книги "Ген спорта" Дэвид Эпштейн отправляется в самый отдаленный уголок Финляндии чтобы встретиться с человеком по имени Ээро Мантиранта. В свои семьдесят Мантиранта живет к северу от Полярного круга, в небольшом доме у озера среди сосен и елей. В соседней деревне ему установлен памятник. "Все в нем имеет определенную широту", - пишет автор. - "Нос картошкой посреди округлого лица, массивные пальцы, широкая челюсть, торс размером с бочку, одетый в красный вязаный свитер с изображением оленя". Очень заметный мужчина. Самое удивительное в нем - цвет лица: пестрое, местами фиолетовое, с оттенками красного, источник которого в этих краях - богатая железом почва.

Организм Мантиранты подвержен редкой генетической мутации. Его ДНК имеет аномалию, которая побуждает костный мозг производить больше красных кровяных телец. Это объясняет цвет его кожи, а также его выдающуюся карьеру в лыжных гонках. В беге на лыжах спортсмены преодолевают расстояния в 10-20 миль, что требует от организма интенсивной способности эритроцитов доставлять кислород в мышцы. У Мантиранты, в силу уникальной физиологии, примерно на 65% больше красных кровяных телец, чем у обычного взрослого мужчины. В 1960, 1964, 1968 годах на зимних Олимпийских играх он выиграл в общей сложности 7 медалей: 3 золотых, две серебряных и две бронзовых. В тот же период он стал победителем двух чемпионатов мира, финишировав первым в 30-километровой гонке. В 1964 году он на 40 секунд опередил своего ближайшего конкурента в гонке на 15 км, что и стало залогом победы. Никто не смог достичь такого результата на Олимпиаде ни до ни после.

Дональд Томас

Книга "Ген спорта" содержит множество примеров того, чем величайшие спортсмены отличаются от всех остальных. Их организм более эффективно реагирует на тренировку, строение тела оптимизировано под определенные виды спортивной деятельности. Они несут в себе гены, которые ставят их далеко впереди обычных людей.

Дональд Томас на седьмом прыжке в высоту в своей жизни преодолел 7 футов 3.25 дюйма - практически мировой уровень высоты (2,21 м). На следующий год, после 8 месяцев тренировок, он выиграл чемпионат мира. Как ему это удалось? От рождения у него необычно длинные ноги и поразительно длинные ахилловы сухожилия (10 с четвертью дюймов в длину), которые, словно пружины, подкинули атлета высоко в воздух, когда он оттолкнулся от земли. Длинные сухожилия есть у кенгуру, что и обеспечивает этим животным уникальную прыгучесть.

Кенийские бегуны

Почему многие из лучших бегунов родились Кении и Эфиопии? Все начинается с веса: бегун должен быть не просто худой, а иметь при этом тонкие икры и лодыжки, потому что каждый дополнительный фунт делает ваши конечности тяжелее, чем верхняя часть туловища. Вот почему облегченная форма кроссовок оказывает существенное влияние на результат. Эпштейн цитирует исследование, в котором говорится, что лучшие кенийские бегуны из племени Kalenjin, в сравнении с датчанами, ниже ростом, но имеют более длинные ноги, а их нижняя часть ног почти на фунт легче, что обеспечивает на 8% меньше расход энергии на километр. Этому есть эволюционное объяснение: жаркий и сухой климат развивает предрасположенность к тонким, длинным конечностям, которые легко охлаждаются; в то же время, к холодному климату лучше адаптируются плотные, приземистые тела, которые лучше сохраняют тепло.

Бегуны на длинные дистанции получают существенное преимущество от жизни на больших высотах, где организм вынужден компенсировать недостаток кислорода, производя больше эритроцитов. Однако жить лучше не слишком высоко. Оптимальный диапазон - от 6 до 9 тысяч футов (1828-2743 м). В Андах, например, воздух слишком разреженный для того, чтобы тренировать бегуна мирового класса. Лучшие африканские бегуны - выходцы из хребтов долины Рифт, которую Эпштейн называет "отвес в злачном месте." Соревнуясь с европейцами и североамериканцами, кенийцы проходят дистанцию с огромной форой.

Равноправие в спорте

Наблюдая за спортивными соревнованиями, мы видим дико разрозненные группы людей, которые подходят к стартовой линии с неравным набором генетического наследия и природных преимуществ. Там стоит Дональд Томас, которому для победы не нужны упорные тренировки, а также Ээро Мантиранта, носитель генетической удачи в крови. Элитный спорт - это "фантастический зверинец, показывающий все биологическое разнообразие человека". Именно это и делает спорт увлекательным. Но он также обременен высоким уровнем конкуренции и противоборства. Мы хотим, чтобы состязания были справедливыми, разрабатываем меры, чтобы никто из соперников не имел преимуществ. Но как может такой зверинец стать конкурсом среди равных?

Во время Первой мировой войны медики американской армии увидели загадочную картину среди молодых рекрутов. У некоторых солдат был обнаружен зоб в области шеи, тысячи новобранцев не могли застегнуть воротник мундира. Средний IQ призывников также изменялся в зависимости от их последнего места проживания. Мужчины из прибрежных районов не имели таких дефектов. Виновником оказался недостаток йода из-за отдаленности некоторых районов от океанской воды, которая богата этим незаменимым микроэлементом. Данная теория объясняет и распространенность зоба в регионах, где отмечено интенсивное оледенение, таких как Швейцария и район Великих озер.

Эта история лишний раз подтверждает, что особенности климата и географии в совокупности создают резкие различия в человеческих способностях. В первые годы ХХ века физиологическое развитие американских детей было чем-то похоже на упомянутый ранее "фантастический зверинец".

С 1924 года йод поступает в наш организм через соль, и с тех времен это обеспечило небывалый рост IQ (коэффициент интеллекта). Раньше, когда студент из бедных йодом гор Айдахо пытался конкурировать со студентом из богатых йодом прибрежных земель штата Мэн, все ломали голову, как же возместить это естественное неравенство? Дебаты по поводу спортивных способностей стали весьма спорными в последние годы, и пока ясности в этом вопросе нет. Что будет, если эти двое студентов будут соревноваться в беге? Следует ли давать поблажку тем, кто обделен какими-то свойствами? Мы пока не можем решить.

Бейсбольный феномен

У игроков в бейсбол замечательные зрение. Офтальмолог Луи Розенбаум в течение 4 лет обследовал почти 400 бейсболистов высшей и малой лиги и обнаружил: средняя острота зрения у спортсменов составляет примерно 20/13, то есть, типичный профессиональный игрок в бейсбол хорошо видит на расстоянии 20 футов (более 6 метров), в то время как остальные люди лишь на 4 метра. Когда врач обследовал "Лос-Анджелес Доджерс", то обнаружил, что у половины игроков острота зрения составляет 20/10, а у небольшого количества других достигла отметки 20/9. Эпштейн назвал это "заигрыванием с теоретическим пределом человеческого глаза". Способность отражать удар бейсбольного мяча, брошенного со скоростью около 100 миль в час и вращающегося в воздухе по изогнутой траектории, имеют люди, составляющие лишь малую долю от общей численности населения.

Зрение можно улучшить с помощью лазерной хирургии и имплантации линз. Стоит ли допускать перспективного молодого бейсболиста с нормальным зрением к такого рода коррекции? MLB (Главная лига бейсбола, англ. Major League Baseball) говорит, что да. Она также позволяет питчерам (подающим мяч) заменять связки локтевого сустава на сухожилия, извлеченные из других частей тела спортсмена или даже из тел умерших людей. Данная операция значительно улучшает природные качества игрока.

Допинг

Когда речь заходит о наркотиках, у бейсбольной лиги, как и у большинства спортивных организаций, разговор короткий: прием наркотиков запрещен, они не делают спортсмена лучше, даже если препарат применяется в дозах, которые не являются вредными. А между прочим, тестостерон, как копия естественного гормона, доступен по рецепту врача практически в любой точке мира.

В бейсболе периодически возникают допинг-скандалы. Один из лучших игроков Алекс Родригес стал одной из самых нелюбимых персон своего поколения. Он пытался восстановиться после травмы и продлить карьеру с помощью использования незаконных средств.

Имплантанты

Говоря о Родригесе, нельзя не вспомнить Томми Джона, который в 1974 году стал первым бейсболистом с усовершенствованной локтевой коллатеральной связкой и был любимцем публики. Он тоже использовал современную медицину, чтобы оправиться от травмы и продлить карьеру. После операции одержал победу в 164 играх - гораздо больше, чем до хирургического вмешательства. Его карьера одна из самых долгих в истории бейсбола, он вышел на пенсию в возрасте 46 лет. С бионической рукой он побеждал как минимум в 20 играх сезона, что стало своеобразным эталоном совершенства в этом виде спорта. Возможно, Родригес смотрит на Томми Джона и на тот факт, что треть нынешней высшей лиги ходит прооперированная, и искренне недоумевает, почему бейсбол запрещает продукты современной эндокринологии и одобряет то, что предлагает ортопедия?

Лэнс Армстронг

Еще один отверженный на почве допинга - Лэнс Армстронг. Он, вероятно, подвергал себя кровопусканию, сливая большое количество крови из организма, а перед соревнованиями делал переливание, чтобы увеличить число переносящих кислород красных кровяных телец. Армстронг хотел быть похожим на Ээро Мантиранта и прилагал все усилия, чтобы восполнить отсутствие природного "дара".

"Я всегда говорил, если бы нас подключили к самому лучшему детектору лжи на планете и спросили: "Лжете ли вы?", мы бы прошли этот тест." - Рассказал в своей автобиографии Тайлер Гамильтон, бывший товарищ Лэнса по команде. - "Не потому, что мы сломя голову нарушали правила, а потому, что не думали об этом, как об обмане. Лэнс чувствовал, что поступает по справедливости, нарушая правила".

Книга Гамильтона называется "Секретная гонка", написана в соавторстве с Дэниэлом Койлом; Бантэмом. Ее стоит почитать вместе с "Геном спорта", ибо она описывает обратную сторону реальности, которую исследует Эпштейн.

Тайлер Гамильтон

Гамильтон - бывший лыжник, который поздно пришел в велоспорт. Когда он впервые встретил Армстронга на Тур ДюПон в штате Делавер и посмотрел на других профессиональных гонщиков, то просто почувствовал себя аутсайдером. "Хорошего гонщика можно определить по форме ягодиц и венам на ногах. Эти маленькие бионические задницы мощнее всего того, что я когда-либо видел", - пишет он. - "Вены на их ногах похожи на карту шоссейных дорог. А руки, как зубочистки... Они словно скаковые лошади".

У Гамильтона был огромный торс и бедра лыжника. Вены на ногах не проступали, а руки были слишком мускулистые. Он неуклюже ездил на велосипеде. Присоединившись к Армстронгу в команде The U.S. Postal Service, он был вынужден переучиваться, "оставить позади романтический мир, когда я садился на велосипед, чтобы с удовольствием прокатиться".

Микеле Феррари, ключевой советник команды, впервые увидев Гамильтона, сказал, что тот слишком толстый. Скорость езды на велосипеде вычисляется отношением мощности, с помощью которой вы жмете на педали, к весу, который вы несете в себе. Чтобы увеличить мощность, нужно уменьшить вес. Гамильтон сжигал на тренировке тысячи калорий, приходил домой, выпивал большую бутылку сельтерской воды, принимал 2-3 таблетки снотворного, надеясь проспать ужин, а, в идеале, и завтрак следующего дня. Обедая с друзьями, он брал кусок еды, имитировал чихание, выплевывал еду в салфетку и затем бежал в уборную, чтобы избавиться от всего этого. "Я ощутил, что пришел в форму, когда моя кожа стала тонкой, как бумага, когда мне было больно садиться на деревянный стул, потому что мои ягодицы исчезли, когда рукав свитера болтался на бицепсах и хлопал на ветру". Езда на велосипеде привела его к физической трансформации: он просто взял тело, которое дала ему природа, и насильственно изменил его.

"Ланс и Феррари показали мне больше слагаемых успешного гонщика, чем я мог себе представить, и все они имели значение: мощность, ритм, интервалы, колея, джоули, молочная кислота, и, конечно, уровень гематокрита", - пишет он в своей книге. - "Каждая поездка, как математическая задача: четко очерченный набор показателей, которых нужно достичь... Одно дело ездить в течение 6 часов, другое дело ездить в течение 6 часов после тренировочной программы, особенно если мощность и ритм устанавливаются таким образом, чтобы подтолкнуть тебя к пределу своих способностей."

Гематокрит - показатель, влияющий на многое. Это процент крови организма, полученный в результате работы эритроцитов по доставке кислорода в мышечную ткань. Чем выше уровень гематокрита, тем более вы выносливы. У Мартиранты был очень высокий уровень. Парадокс силовых видов спорта состоит в том, что спортсмен не может работать с полной отдачей, на которую рассчитывает, потому что если он толкает себя слишком далеко, уровень гематокрита падает. У Гамильтона природный показатель 42%, это минимально нормальный показатель. К третьей неделе Тур де Франс он упал до 36%, что означало 6-типроцентное снижение сил. В спорте, где каждая десятая доля процента может быть решающей, это "квалифицируется как выключатель дееспособности".

EPO

В целях повышения выносливости участники велокоманды The U.S. Postal Service использовали переливание крови, а также EPO (эритропоэтин - естественный гормон, увеличивающий производство красных кровяных клеток), не вызывая никаких подозрений (до 2000 года допинг-тестов на ЭПО не было). Гонщикам не разрешалось превышать уровень гематокрита до 50%, хотя это позволяло поддерживать работоспособное состояние в течение долгого времени несмотря на расовые особенности и перегрузки на тренировках. Процедуры были точные и сложные. Капсулы тестостерона (в простонародье "красные яйца") добавлялись к смеси, чтобы способствовать быстрому восстановлению. У гормона EPO тоже было имя - Эдгар (сокращенно от Эдгара Аллана По). Во время Тур де Франс и других турниров емкости с кровью каждого гонщика были спрятаны вдоль трассы с заданными интервалами и затем тайно переправлялись от этапа к этапу в рефрижераторных контейнерах для стратегического переливания. "Окно уязвимости" после приема допинга, в течение которого он может быть обнаружен, называется периодом свечения. Большинство гонщиков (а теперь кажется, что в эпоху Армстронга почти все ведущие велосипедисты принимали допинг) вводили себе 2000 единиц EPO подкожно каждые пару дней, а значит, "светились" в течение длительного времени и рисковали. Армстронг вместе с командой практиковали микродозирование, принимая 500 единиц на ночь и делая инъекции внутривенно, что позволяло препарату распространяться в организме гораздо быстрее. В своей книге Гамильтон пишет: "Лэнс был благословен: у него были вены, как водопровод. Мои были меньше, и после процедур неизменно возникала головная боль".

Гамильтона в конце концов поймали и отстранили от профессионального велоспорта. Он стал одним из первых в своем кругу, кто давал показания федеральным следователям и появлялся на "60 Minutes" (американская новостная телепрограмма). Он сожалел, что столько лет принимал допинг, ложь и двуличие стало для него невыносимым бременем. Его брак распался, он впал в депрессию, начал писать книгу, как бы пытаясь искупить вину. Однако, как ни старался, не мог объяснить, почему он, пройдя через добровольную анорексию ради эффективных занятий спортом, настолько расстроен, что спортсмены переливают себе кровь.

"Допинг был не то что волшебным импульсом, а скорей возможностью управлять ослабеванием своего организма", - пишет он. Велосипедисты могли наконец-то тренироваться так интенсивно, как им хотелось. Это было средство, с помощью которого пухлые аутсайдеры чудесным образом становились конкурентоспособными. "Люди думают, что допинг для ленивых, для тех, кто хочет избежать тяжелой работы". Однако вот что говорят сами спортсмены:

EPO приносит страдания, заставляя тебя идти все дальше и дальше, изматывая себя на тренировках и гонках. Это именно то, чем я был вознагражден: соблюдая спортивную этику, гнать себя до предела и дальше.
Я чувствовал головокружение: это был новый ландшафт.
Я начал смотреть на трассу по-другому.
Мы не зависели от тех, кем мы были. 
Не зависели от того, насколько интенсивно мы работаем, насколько внимательно и профессионально относимся к своей подготовке.

Вот такой долгий путь мы проделали о гениального старика из Северной Финляндии до американских велогонщиков, соблазнившихся дарами науки. Каждый из прочитанных нами эпизодов - это своеобразное видение спорта, в котором объектом конкуренции является умение пользоваться научными открытиями, проявлять интеллект и бесстрашие, усилием воли преодолевать природные различия между людьми. Возможно, для Гамильтона и Армстронга это большее достижение, чем золотые медали человека, которому посчастливилось родиться с удачной генетической мутацией.

Как в будущем будут ладить между собой спорт и медицина, пока неясно. Но вероятнее всего, технический и научный прогресс не останутся в стороне от физического развития человека.

В материале использована иллюстрация Барри Блитта

Все самое актуальное о спорте в вашем телефоне - подписывайтесь на наш Instagram!